≈Тихая гавань Все это время ты знал, что у тебя есть тихая гавань, куда ты можешь вернуться в любое время и переждать любой шторм. Ты знал, что тебя там ждут, тебе всегда там будут рады… Еще издали, завидев твои паруса, тебе махали с берега…. Твои алые паруса…. Но однажды ты решил, что тебе нужно гораздо больше, чем уютная тихая гавань. И ты отправился в путь в поисках развлечений. На побережье достаточно шумных заведений и ты отдавался им как мог. Тебе было весело в шумных компаниях, вино текло рекой… Ты наслаждался этой придуманной свободой… А в тихой гавани тебя ждали и надеялись, что рано или поздно ты все равно успокоишься в ее тихих водах… Ты и в самом деле часто вспоминал свой приют, но что-то мешало тебе вернуться… Когда однажды ты все-таки решился … ты был уже не тот, что раньше… Ты стал совсем другим… И твой парус уже не был алым… И ты снова ушел… Прошло совсем немного времени… Одним теплым погожим вечером ты узнал, что тебя уже никто не ждет. В шумных компаниях все оставалось по-прежнему, но в тихой гавани уже не всматривались с трепетом в горизонт, пытаясь разглядеть твой парус… Как-то раз, проплывая мимо, ты увидел знакомый берег, залитый светом и музыкой. Ты уже было захлопал парусами, но вдруг заметил в гавани красивый парусник… Паруса его искрились белизной… Тихая гавань уже не принадлежала тебе… Пройдет еще много столетий, но ты никогда не простишь себе, что потерял ее навсегда… 05.04.1999г

≈моя первая любовь Солнце большим красным яблоком медленно погружалось в реку. От воды тянуло прохладой, а ветер доносил запах роз с ближайших клумб. Он сидел развалившись на лавочке, курил и рассказывал очередную историю, которую смело можно было вносить в список «Личные подвиги». Я сидела рядом обхватив руками колени и привалившись спиной к его плечу. Мне нравилось слушать эти его личные подвиги, он казался сам себе таким крутым и значительным. А мне это было совсем не важно, я была влюблена… Мы сбежали с выпускного… Что там может быть такого интересного на этой дискотеке, когда можно бродить обнявшись по ночному городу? И никто не ждет тебя раньше утра… Мы бродили по аллеям набережной, поднимались по Чкаловской лестнице, целовались под деревьями у стен Кремля… Мы словно прощались с детством. Мы уходили в мир взрослых, оставляя детские забавы младшим братьям и сестрам. В ту ночь он оборвал для меня все клумбы, выбирая самые красивые розы. А потом мы бросали эти цветы с моста в реку и кричали свои самые заветные мечты… Ока благодарно принимала наши дары и уже через несколько минут вливалась в Волгу, унося с собой наши желания в море… Мы остались добрыми друзьями. И хоть давно живем в разных концах города, редко видимся и общаемся в основном по телефону, в наших сердцах хранится этот счастливый день. День нашего расставания с детством….

≈потери.... Она никогда ничего не просила... Он никогда ничего не обещал... У каждого из них была своя жизнь, свой маленький мир и свои друзья (хотя со временем многие из друзей стали общими)… Они жили рядом. Заглядывали в гости по-соседски, по-дружески делали друг другу небольшие подарки и сюрпризы, иногда по вечерам сидели за чаем и разговаривали. Порой беседы были длинные, порой мимолетные, но не было ни одной случайной фразы, ни одного лишнего слова… Они могли по долгу не видеться или встречаться каждый день. Им не было скучно друг с другом, они не боялись друг другу надоесть… Но однажды он исчез ничего не сказав. Его дом опустел, а в саду сиротливо металась опавшая листва… Она даже не стразу поняла, что в ее жизни чего-то не стало хватать… Она так привыкла, проходя мимо его дома засматриваться цветастыми занавесками на окнах, на цветы в образцово-показательном палисаднике и даже представить себе не могла, что этого когда-нибудь не будет… С этим домом и палисадником у нее были связаны только добрые воспоминания… Она точно знала, что он где-то есть, но не знала где, и от этого делалось еще грустнее….Как теперь ходить здесь и знать, что некому ухаживать за садом и раскрывать эти окна навстречу солнцу? Некому будет налить молоко забредшему ежу… Словно он улетел на другую планету… Она жила не для него и не все из того, что она делала, было для него, но без него многое потеряло смысл… Он ушел… Ей осталась вера – вера в то, что они снова встретятся… Ей осталась надежда – надеяться, что это снова будет он… Ей осталась любовь – любить этот дом и сад, приходить и грустить о нем…

≈первый снег Первый снег – это еще не зима. По народному поверью должно пройти еще сорок дней, чтобы настоящий снег в серьез покрыл землю и не растаял. Первый поцелуй – это еще не любовь. И сколько должно пройти дней, месяцев, лет, столетий, чтобы возникло это чувство и не растаяло как первый снег. А где взять сил, чтобы пережить зиму в душе? Как жить в этом холоде? Выхожу под этот первый снег и, подставив лицо и ладони под снежинки, загадываю желание. Желание для тебя. Ты тоже хотел услышать на прощание, чтобы у тебя все было хорошо. Холодные искорки кружатся и тают, едва коснувшись кожи. Как твои поцелуи и прикосновения. Снежинки, тающие на моих ладонях и губах, я забуду уже сегодня. А вот твои руки и губы я буду помнить долго, очень долго. Я вернусь к ним раньше, чем стану забывать. Передо мной лежит клубочек с чувствами. Мягкая, тонкая нить приятно скользит по пальцам. Другой клубочек с мыслями. Гладкая, крепкая нитка с узелками. Все что мне нужно, так это переплести мысли и чувства, вставляя в причудливый узор бисеренки-эмоции и стразы-яркие воспоминания. Пальцы перебирают нити, вплетают бисер и блестящие камушки… Две ниточки перехлестываются, связываются, закручиваются, соединяются в замысловатые фриволите… Из-под моих умелых пальцев выходит теплая, прочная, красивая шаль из чувств, мыслей, поцелуев, прикосновений, слез, слов и объятий… Эта шаль поможет мне перезимовать даже вдали от тебя, но я приеду к тебе этой зимой. И, если захочешь, оставлю ее тебе. Чтобы ты помнил мои руки губы… Но это будет зимой, а сейчас я могу лишь подставлять под снег лицо, да пытаться увязать свои чувства со своими же мыслями.

≈Запрет на любовь снят Самые лучшие письма написаны мной по ту сторону ночи. Бороться с этим бесполезно. Нужно принять и жить с этим. Буковки сами складываются в слова. Слова в предложения. Предложения, выстраиваясь ровными рядами, следуют за мыслями. Самые интересные мысли приходят в мою голову во время длительных пеших прогулок. Именно тогда, когда наматываешь километр, за километром не отвлекаясь на маршрут. Идешь куда смотрят глаза и несут ноги, идешь и думаешь. Очень хочется поверить сердцу, оно так сладко замирает, когда я думаю о тебе… И даже мысли, которые беспокоили и раздражали меня, как царапанье металла по стеклу, отступили. Я снова умею летать…

≈Я ПОДУМАЮ ОБ ЭТОМ ЗАВТРА...... И опять я в стотысячный раз прокручиваю в голове пленку неслучившихся событий… Вот она я… Выхожу из поезда на Московском вокзале… В наших городах вокзалы Московские… Небрежной походкой с замиранием сердца – «узнаю – не узнаю» иду по платформе и налетаю на тебя… Тебя такого близкого – далекого, родного и одновременно незнакомого, ведь мы не виделись тысячу лет… Замираю от восторга и полноты неизвестного мне чувства… или забытого? А ты просто обнимаешь меня без слов и зарываешься лицом в мою пушистую макушку, пахнущую шампунем пополам с табаком, потому что полночи я не могла уснуть и болтала с начальником поезда – моим старинным приятелем, который постоянно тащил меня в тамбур перекурить. И вот так мы стоим, обнявшись на платформе не говоря друг другу не слова, вдыхая аромат друг друга… Стоим в потоке пассажиров и встречающих оглушенные нахлынувшими воспоминаниями, а время будто остановилось и словно нет вокруг нас никого и ничего… Я не знаю о чем думаешь ты, сама я не думаю не о чем. Вместо мыслей пульсируют одни слова: «Господи! Я только сейчас поняла, КАК я хотела тебя видеть!...» Меня нисколько не заботит в тот момент, какими невероятными подробностями обрастет наша встреча через неделю, когда я вернусь на работу и какой шлейф слухов поползет среди моих коллег… Ведь половина проводниц этого поезда знает меня лично, а вторая – понаслышке… Да какая, к черту разница, ведь я здесь, а ты… Пленка обрывается, и я возвращаюсь в реальность… Я здесь, а ты за сотни километров от меня и по сложившимся обстоятельствам я не могу сорваться и поехать к тебе прямо сейчас… И завтра не могу. И не смогу еще, Бог знает, сколько времени… Возможно ты еще дальше, чем я думаю, потому что ты снова пропал из реальности. Ты остался в моих мыслях, мечтах и грезах. Ты заставил меня, сам того не ведая, вспоминать.… И я много вспомнила, даже то, что считала безвозвратно утерянным… А ты… Я не знаю где ты… Но так ли это важно сейчас? Не знаю, потому что где бы ты не был, ты все равно со мной. И так, наверное, было всегда, но я этого не понимала или не хотела понимать… Но ведь искала тебя почему-то? Чтобы, наконец, разобраться в себе или вспомнить все? Я подумаю об этом завтра. В мыслях снова начинает крутиться лента не случившихся событий… Досмотрю ли я в этот раз ее до конца или снова остановлюсь на сцене встречи? В голове выстраиваются мысли и грезы, уносящие меня к тебе такому далекому и близкому, твоим рукам и губам… Зачем мне это все? Что я с этим буду делать? Жить, как раньше, я уже не смогу, надо учиться жить по-новому… И снова промелькнула мысль: «Я подумаю об этом завтра.» И пусть я не Скарлетт О’Хара, но я тоже не сломаюсь…

≈Маленький кусочек счастья. Дарю Теплый солнечный день с утра манил меня на прогулку. После обеда я поддалась соблазну и отправилась прощаться с летом. С летом, которое хоть и закончилось по календарю, но все еще спорило с осенью, выхватывая у златоволосой последние теплые денечки. Ноги сами понесли меня в тот заповедный уголок, где я когда-то была счастлива. Это счастье длилось всего одно лето…. Одно короткое и жаркое лето… Я словно выпала из жизни и для меня был важен только он. Все остальное я делала по инерции – надо, значит надо – не сильно вдаваясь в подробности. Это было словно наваждение, словно безумие, охватившее нас обоих… «Маленькая моя», - говорил мне он и больше никто и никогда не называл меня так. И вот я стою в этом маленьком дворике, окруженном двухэтажными старыми домиками…. Нет здесь ничего примечательного и запоминающегося. Маленький захолустный дворик. В самом центре города среди пафосных новостроек и бутиков затерялся мой уголок счастья. Таков наш город, свернув с проспекта в подворотню можно попасть в любой век. Я не хочу вернуть это лето. Оно прошло и осталось лишь в моих воспоминаниях. Я даже не хочу вернуть его. Я никогда не возвращаюсь туда, откуда ушла сама. И я даже не знаю, зачем я пришла сюда…. Ведь я счастлива и не тоскую ни по тому лету и ни по нему… Наверное, я прощаюсь со своими старыми воспоминаниями, оставляю их там, где они должны быть… Вот под этим деревом я и оставлю свое воспоминание о счастье, пусть его найдет тот, кому оно сейчас больше всего нужно…. А у меня останется настоящее счастье, то, которое со мной сейчас.

≈письмо тебе....... Я понятия не имею, что будет завтра. Я просто не хочу это знать. Я беру очередной лист белой бумаги из лотка принтера и покрываю черными загогулинами. Мы привыкли называть их буквами и складывать из них слова. Я бы могла забыть их все до одной и заново придумать новые. Они бы не были похожи на привычные закорючки-палочки, они были воздушные и невесомые. Я подарила бы их тебе все до последней точечки, не оставляя себе ничего. На этой фантазии почему-то останавливаются часы, и секундная стрелка начинает биться в конвульсиях.. Надо бы снять их со стены, приласкать и сменить батарейку. Но не хочется откладывать ручку, наполовину исписанный лист и куда-то идти… Тем более, что параллельно с этой писаниной я умудряюсь просматривать один очень известный в узких кругах альбом и тырить оттуда фотографии… Я знаю, что ты сейчас спросишь…. Слово «фотография», написанное моей рукой, почему-то вызывает у тебя стойкие ассоциации. Поэтому отвечу сразу. Нет, на этих фотографиях нет меня в голом виде. Там нет меня совсем. А изображенные там никогда не носили одежду… Пусть тебя это не удивляет (хотя по-моему, тебя так сложно удивить чем-либо), потому что улиткам одежда не нужна. Я знаю, что ты не улыбнешься. Знаю, что, как обычно, попытаешься со мной спорить. Мне это даже нравится. Стрелка перестала биться в конвульсиях, замерла на миг и снова побежала по кругу. Наверное, прочувствовала всю остроту момента… Надо сказать, что даже вещи мои уже понимают мой характер и подстраиваются под него. Так что часы походят со старой батарейкой, может быть, наконец-то перестанут спешить. Я думаю, что они давно поняли, что являются элементом декора, и никто не требует от них точности. Лишь бы не отставали и не останавливались вовсе. Примета плохая. Хотя как теперь верить в приметы, если даже зима перестала быть похожа на себя? Ты говорил, что в прошлую осень рябины под твоим окном было столько же, сколько и в эту… Где она - эта морозная зима? Даже утки не считают нужным улетать в теплые края. Какая разница, если озеро все равно не замерзает? Когда я приеду? Сразу же, как только смогу. Когда я смогу? Странный вопрос. Как только, так сразу. Странный ответ? Ну, извини, какой есть. С кем я разговариваю? В самом деле… Глупо, конечно, но я так привыкла писать письма в никуда, что когда ты стал отвечать мне, я еще долго не могла поверить, что ты есть. Да я и сейчас не очень-то верю… P.S.: Наш электрик до сих пор не научился выражаться изящнее. Он просто не может запомнить эту фразу на инглише «де квезченз из шит». Поэтому, не смотря ни на мое упорство, он продолжает твердить привычное «говно-вопрос»…

случайная встреча ривет! Как дела? - Отлично! – вру. Дела совсем не отлично и даже не хорошо. Так…. На троечку. - Как на работе? - Замечательно! – опять вру. На работе все могло бы быть на много лучше…Но вот тебе не за чем об этом знать. - Как личная жизнь? - Прекрасно! – снова вру и хитро улыбаюсь. Кому угодно, только не тебе. Никогда, даже под дулом пистолета… Буду улыбаться и врать. Это временные трудности и неурядицы, они пройдут, а ты будешь думать, что жаловалась тебе в эту нашу случайную встречу. Будешь думать, что мне плохо без тебя. Особенно, если ты узнаешь, что в личной жизни у меня сейчас затишье. Ты ведь, считаешь, что если у женщины нет мужа или постоянного любовника, то она несчастна и одинока. Впрочем, ты не одинок в своем заблуждении. Я лучше расскажу тебе смешную историю, привезенную мной из поездки и, загибаясь от смеха, ты забудешь, о чем хотел спросить. А то, что ты будешь хохотать, я не сомневаюсь. Никто никогда не оспаривал мой талант любую банальную ситуацию преподнести как анекдот. Мы простимся, и ты никогда не узнаешь о моих проблемах и неприятностях. - Я слышал, что у тебя проблемы? - У меня? – удивляюсь. – Врут. Нагло врут. Завистники. - Говорят, ты опять одна? Гм…. В твоем голосе я слышу надежду? Не дождешься. - Что значит опять? И кто «говорят»? Неужели в местных новостях объявляли? Или уже по центральному телевидению? Кто это сплетничает? Кривлю губы и всем своим видом показываю, что никого не касается моя личная жизнь. Тебе остается только поверить. А тут, как нельзя, кстати, звонит мобильник. На том конце какой-нибудь друг или приятель (в них никогда не было недостатка). Извиняюсь, что не могу сейчас говорить и прошу перезвонить чуть позже. По моему тону ты вряд ли поймешь, кем мне приходится звонивший мужчина, но не спросишь. А если спросишь, я только загадочно улыбнусь…. Мои мысли слишком стремительны и летят гораздо быстрее, чем ты успеваешь, что-то спросить или сделать. Так было всегда и так остается. Ты не тормоз, ты – медленный газ… Спешу, извиняюсь, торопливо прощаюсь и вскакиваю подошедший трамвай… Стоишь на остановке и машешь мне рукой. Машу в ответ. - Осторожно, двери закрываются. Следующая станция ……… Трамвай со скрежетом отъезжает от остановки, а ты смотришь ему в след.

≈Уходя уходи одной стороны молодая еще девушка, с другой уже очень самостоятельная и независимая. И притягивала и отталкивала одновременно Хотел, и любить и дружить. Ходить за ручку, целоваться в подъезде и придаваться безудержной страсти на шелковых простынях. «Ты самая лучшая» - сегодня «С тобой слишком хорошо» - завтра. Вчера: «Мне никто кроме тебя…» Сегодня: «Пока, позвоню как-нибудь» Для нее тогда не существовало полумер и полутонов. Или да или нет. Или черное или белое. Или вместе навек или прощай навсегда. Ругаться, так с битьем посуды в дребезги. Целоваться, так в захлеб. Смеяться до слез. Плакать навзрыд А он все пытался выбрать серое и ответить: «Может быть» на вопрос «Когда?» Улыбнуться только губами, загрустить только глазами… Вся эта недосказанность создавала напряжение. Воздух сгущался как перед грозой и пах озоном. Хотелось вздохнуть полной грудью, но воздуха было слишком много. «Чего вздыхаешь?» «Я просто выдыхаю лишний воздух ртом» Он не понимал этого, принимал на свой счет. Корил себя, злился. Уходил, мучался. Она не понимала этого идиотизма, плакала, ждала. Верила. Надеялась. Любила. Однажды все кончилось. Это он сказал, что кончилось. Она бы поверила, если бы это не кончалось уже в 121 раз. Он все пытался убедить себя, что не любит. Отрезал от нее по кусочку любовь. Она болела. Задыхалась. Но любила. Доктора разводили руками, болезнь не лечилась медикаментозно. Требовалась ласка и забота. Она цеплялась за жизнь обеими руками, кончиками заледеневших пальцев… Понимала, что не может жить без него, но и умереть не имеет права. У нее, как у кошки, было 9 жизней, одну она подарила ему… Она выжила. Он вернулся. Потом опять ушел. Это могло бы продолжаться бесконечно долго. Но однажды утором она проснулась и поняла, что чудесным образом избавилась от этого наваждения. Избавилась от любви к нему… В то утро она еще не знала, что долго никого не полюбит, не знала, что он никогда не сможет забыть ее… Но в это утро впервые за долгое время она смогла вздохнуть полной грудью…

≈черно-белое без полутонов.... Мы слишком разные, чтобы быть вместе. Но мы так похожи, что нас не может не тянуть друг к другу. Ты успел вырасти из многого, что мне до сих пор по размеру. Ты разлюбил кое-что из того, чем я до сих пор не могу не восторгаться или просто любить. Ты выбросил из жизни лишнее и лишних, а я бережно храню даже память обо всех и обо всем. Ты торопишься жить, а я неспешно иду своей дорогой. Тебя раздражает многое и многие, а я все стараюсь разглядеть во всем этом и хорошую сторону. Когда что-то не по-твоему, ты замыкаешься в себе. Когда что-то не устраивает меня, я начинаю задавать вопросы и искать компромисс… Мы оба стремимся быть с кем-то, но при этом так боимся потерять свою свободу … Мы боимся привязаться друг к другу и лететь радом… У нас обоих слишком большой размах крыльев…

≈шоколадный поцелуй Ж ара. Асфальт плавится и проминается под каблучками. От подъезда до машины 10 шагов. Жмурюсь от яркого света, нажимаю кнопочку, стекло мягко утонуло, впуская в салон ветер. - Не открывай, я кондиш включу. Морщу нос, ты знаешь, что я люблю с ветерком, когда мои непослушные кудряшки разлетаются на скорости. - Очки хотя бы одень, а то в глаза какая-нибудь дрянь попадет. Показываю кончик языка, но очки одеваю. Прав, дрянь в глазах – это лишнее. Любимая радиостанция. Время масштабных пробок в верхней части города, но машин практически нет. Наверное, все, кто смог уехал за город, а кто не смог, позакрывались в своих квартирах. Едем в Швейцарию. У нас в городе есть своя маленькая Швейцария. Когда-то парк Ленинского Комсомола, но народ всегда звал его Швейцария, потому что на горах, пусть всего лишь на Дятловых, но весьма крутых. Во всех смыслах этого слова. Подпеваю знакомую песню любимому радио. - Чего ты там мурлычешь себе под нос? На припеве прибавляю громкость голоса. - Теперь слышно. В Швейцарии катаемся на каруселях, ходим по любимым дорожкам. Проголодались, идем есть шашлыки. - А пойдем, я свожу тебя в зоопарк? Делаю большие глаза. Меня с детства никто не водил в зоопарк. Меня. Рядом с зоопарком мои любимые качели-лодочки. Их, наверное, уже нигде и нет. Только тут в зарослях Швейцарии и остались и, что интересно, работают. - Покатаемся? Глупый вопрос. Обязательно и два раза.Подряд! - Не раскатывай так сильно, вывалимся. А мне не страшно, мне весело! - Тебе не кажется, что про нас забыли, и мы слишком долго катаемся? Мотаю головой. Мне не кажется. На качелях слишком долго не бывает. Едим мороженое. Шоколадное. Моё любимое. К вечеру чувствую себя маленькой девочкой, которую выгуляли до потери ориентации в пространстве, хочется сказать: «Возьми меня на ручки?» Добредаю до машины, опускаю спинку сидения почти в горизонтальное положение. Скидываю босоножки, вытягиваю лапки. Блаженство. - Твои губы шоколадного вкуса. - Твои тоже. Шоколадный поцелуй в раскаленном городе……

Сказка о Холодильнике и Ежике для Юляши Эта сказка навеяна разговором с Юляшей о смысле жизни (см. Евангелие от Ежа и воспоминаниями автора, у которой в детстве жил ёжик и любил ныкаться за холодильник. Холодильник стоял в своем углу и, «урча» всей своей тонкой душевной организацией, думал. Он думал о Ёжике, который жил в той же квартире и любил прятаться между ним и холодной стеной. Холодильник был очень тактичным и никогда не спрашивал Ёжика, почему тот выбрал именно это место своим убежищем. Но ему нравилось, когда Ёжик протискивался в свою воображаемую норку и тихо сопел, покалывая бок холодильника. «Иглотерапия» - думал Холодильник. Ёжик был немногословен, Холодильник не поручился бы, что слышал от него хотя бы пару фраз. Но зато он был прекрасным слушателем. Когда на Холодильник нападало желание пообщаться (а холодильники очень разговорчивы), он рассказывал Ёжику истории своей жизни. А Ёжик слушал, иногда пыхтел в знак одобрения, иногда шумно вздыхал, наверное, сочувствовал. Холодильник питал нежные чувства к Микроволновой Печи… Она была его полной противоположностью, но и общего у них было предостаточно. Он часами мог наблюдать за ней: маленькая, блестящая и от нее всегда так вкусно пахло. Он не решался признаться ей в своих чувствах, не мог набраться смелости. Подолгу он рассказывал Ёжику о «даме своего сердца». Ёжик никогда не видел Микроволновую Печь, она жила слишком высоко. Но Ёжик видел Фиалку на подоконнике, и она ему очень нравилась. Фиалка тоже была полной противоположностью Ёжика: зеленая с мягкими пушистыми листочками и вся в розовых цветочках. Цветочки нравились Ёжику больше всего. Иногда они падали на пол, и он их нюхал, а потом тащил в свою норку. «Как повезло Ёжику, - думал Холодильник. - Она дарит ему цветы……» Потом он переводил взгляд на стильную Микроволновку и обдумывал, что бы такого послать ей в подарок сегодня……